.
Сегодняшнее Евангелие: Мк 1,21-28
И приходят в Капернаум; и вскоре в субботу вошел Он в синагогу и учил.
И дивились Его учению, ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники.
В синагоге их был человек, одержимый духом нечистым, и вскричал:
оставь! что Тебе до нас, Иисус Назарянин? Ты пришел погубить нас! знаю Тебя, кто Ты, Святый Божий.
Но Иисус запретил ему, говоря: замолчи и выйди из него.
Тогда дух нечистый, сотрясши его и вскричав громким голосом, вышел из него.
И все ужаснулись, так что друг друга спрашивали: что это? что это за новое учение, что Он и духам нечистым повелевает со властью, и они повинуются Ему?
И скоро разошлась о Нем молва по всей окрестности в Галилее.
Когда я читал этот текст сегодня во время службы, мне сделалось так горько от того, что вот, даже нечистые духи знают Иисуса, кто Он, а большинство человечества до сих в этом не разобралось!
Кем только Его не считают, как только не называют! Самые оголтелые готовы даже показать вам Его могилу на Тибете!
Но горько больше не из-за этих оголтелых. Горько из-за нас с вами, христиан. Ведь одних только католиков на свете больше миллиарда! А вместе с другими деноминациями мы точно составляем никак не меньше четверти человечества. Каждый четвертый на земле — христианин! Но разве можно, глядя на лик земли, об этом догадаться?
Сколько было христиан в античном мире, неужто двадцать пять процентов? — Да нет, едва ли больше двух с половиной, одной десятой от сегодняшнего, и то навряд ли… Но этого хватило, чтобы обратить огромную воинственную и самодовольную языческую империю. Будь мы сегодня хотя бы в половину столь же ревностными, как наши далекие предшественники, неужто было бы на свете столько зла и горя, и столько лжи, и столько гупости?!..
И самое обидное, что то, чего нам больше всего не хватает — любви, — у нас на самом деле имеется в избытке! Мы только пользоваться ею не догадываемся, не умеем. Вот посмотрите, что говорит об этом св. Василий Великий в сегодняшней Службе чтений:
Мы носим в себе врожденную способность любить
(фрагмент Обширного устава)
Любовь к Богу не является предметом обучения. Подобно тому, как никто не учил нас воспринимать свет, любить жизнь, дорожить теми, кто произвел нас на свет и вырастил, точно также, и в куда большей степени, это верно относительно того, что мы не получаем любви к Богу посредством обучения от других. В самой природе человека содержится определенный принцип, как бы зерно, которое несет в себе способность и необходимость любить. Познание Божьих заповедей пробуждает это зерно, заботливо взращивает, разумно его питает, и с Божьей помощью приводит к полному развитию.
Поэтому я приветствую ваше рвение, небесполезное для достижения такой цели, и если Богу будет угодно, мы попытаемся, с помощью ваших молитв, пробудить, по мере данной мне Духом Святым способности, сокрытую в вас искру любви Божией.
С самого начала нам следует сказать, что прежде всех заповедей, какие дал нам Бог, мы получили от Него силу и способность их исполнять; и потому мы не должны ни возмущаться, как если бы от нас требовалось нечто неслыханное, и не возноситься, как если бы мы приносили более того, нежели получили. Если мы будем пользоваться этими полученными дарами подобающе и так, как должно, мы будем вести святую жизнь, исполненную добродетелей; но если мы станем пользоваться ими плохо, мы впадем в пороки.
Ибо таково есть определение порока: использовать во зло и против Божьих заповедей те способности, которые Бог дал нам для того, чтобы творить добро. И напротив, добродетель, которой ожидает от нас Бог, состоит в том, чтобы использовать те же способности, под руководством правой совести, согласно Божиим повелениям.
Сказанное выше относится также к добродетели любви к Богу. Получив от Бога повеление Его любить, мы еще прежде, с самого рождения, получили силу и способность Его любить. Не достигается она посредством убеждения извне, но каждый может научиться ей в себе самом и через самого себя. Ибо по самой своей природе мы желаем доброго и прекрасного, пусть даже тому или иному человеку одно и то же не представляется добрым и прекрасным. Мы не нуждаемся в том, чтобы кто-либо нас учил любить своих родителей и близких, и самопроизвольно мы относимся с приязнью к тем, кто нам творит добро.
Но что же, спрашиваю я, заслуживает изумления более Божией красоты? Что можно было бы вообразить себе способнейшего радовать и нравиться, нежели Божие величие? Существует ли желание столь же сильное и властное, как то, которое Бог внушает душе, очищенной от всякого порока, и которая взывает: «Я ранена любовью»? Ибо сияние божественной красоты невыразимо и неописуемо.
Источник: Les cervices de la liturgie catholique (на странице следует указать сегодняшнюю дату)